ПАТРИАРШЕСТВО: значение слова

Патриаршество в России

было учреждено при царе Феодоре Ивановиче в 1589 г. Еще с XV века, со времени митрополита Ионы, зависимость русской церкви от константинопольского патриарха была только номинальной. Покорение Константинополя турками уменьшило власть патриарха. В то же время на Руси стало появляться сомнение в правоверности как патриарха, так и греческого духовенства, дошедшее до того, что около 1480 г. в архиерейскую присягу было внесено обещание не принимать греков ни на митрополичью, ни на архиерейские кафедры. В 1586 г. решено было уничтожить и номинальную зависимость русской церкви от Византии. Пользуясь приездом в этом году за милостыней антиохийского патриарха Иоакима, царь заявил в думе о своем желании "устроить в Москве превысочайший престол патриарший". Духовенство и бояре похвалили мысль царскую, но прибавили, что нужно снестись с восточными патриархами, чтобы никто не мог сказать, что патриарший престол в Москве устроен одной только царской властью. Патриарх Иоаким, которому передали решение думы, взялся доложить об этом собору греческой церкви. Год прошел без ответа. Летом 1588 г. прибыл сначала в Смоленск, затем в Москву константинопольский патриах Иеремия, и царь решительно поставил вопрос о П., предложив самому Иеремии сделаться патриархом русским. На самом деле, однако, иметь патриархом грека не хотели, да в Москве был уже намечен свой кандидат ≈ митрополит Иов, клеврет Бориса Годунова. П. было предложено Иеремии под тем условием, чтобы он жил не в Москве, а во Владимире, как городе старейшем. Иеремия отказался жить не при государе. Тогда 26 января 1589 г. тем же Иеремией в патриархи русские торжественно был поставлен Иов. Через 2 года получена была грамота от восточного духовенства, утверждавшая П. в Москве и подписанная 8 патриархами, 42 митрополитами, 19 архиепископами и 20 епископами. Московский патриарх должен был занимать место после иерусалимского; поставлялся он собором епископов русской церкви. Поставление происходило обычно таким образом. После смерти патриарха от имени царя или блюстителя патриаршего престола ≈ а им обыкновенно бывал митрополит крутицкий ≈ рассылались грамоты ко всем митрополитам, архиепископам, епископам, архимандритам, игуменам степенных, т. е. более важных, монастырей с извещением о смерти патриарха и с приглашением "снитися в царственный град Москву, благочестивого ради собора и для избрания великого святителя на превысочайший патриаршеский престол, иже в велицей России". К назначенному сроку приглашенные съезжались в Москву с протопопами, священниками, дьяконами. Если бы кому-нибудь из архиереев нельзя было прибыть к сроку для избрания патриарха, он должен был прислать грамоту, что он наперед согласен со всеми постановлениями собора. Когда все духовные были в сборе, царь повелевал им "видети свои государские очи в золотой подписной палате"; старший из митрополитов " творил достойно по святительскому чину"; царь говорил речь, указывая на повод к созванию духовенства, и открывал собор. Форма избрания патриарха была открытая или посредством жребия. Последняя окончательно установилась после смерти патриарха Филарета (1634 г.) и состояла в следующем. На 6 бумажках равной величины писались имена шести кандидатов из архиепископов, епископов и настоятелей степенных монастырей. Бумажки эти обливались со всех сторон воском, припечатывались царской печатью, и в таком виде царь посылал их собору, который в это время заседал в московском Успенском соборе. Три из жребиев клались на панагию умершего патриарха; затем все члены собора одевались в ризы, служили акафист Богородице; из трех жребиев вынимались два и откладывались в сторону. Так же поступали с тремя другими жребиями. Оставалось, таким образом, два жребия; вынимали из них один, который и содержал имя избранного патриарха. Жребий, не распечатанный, вручался боярину, который принес жребии от царя; боярин шел к царю, и тот уже распечатывал жребий и узнавал имя избранного патриарха. Боярин после этого шел опять в собор и объявлял ему имя вновь избранного патриарха. Таким образом, кандидатов в патриархи называл царь, и из них собор производил избрание. При введении П. в России предполагалось дать русской церкви и устройство, соответственное восточным патриархатам, т. е. разделить церковь на митрополичьи округа, которые бы обнимали собой несколько епархий, причем епархиальные архиереи должны были быть в такой зависимости от митрополитов, как последние от патриархов. На самом деле деление это почему-то не состоялось. Четыре архиерея ≈ новгородский, казанский, ростовский и крутицкий ≈ получили, правда, сан митрополита, но это не изменило положения вещей. Все иерархи в своих епархиях были равны и подчинялись патриарху так же, как раньше ≈ митрополиту. Юридически власть патриарха ничем не отличалась от власти прежнего митрополита; патриарх пользовался только известными богослужебными преимуществами. Как и митрополит, он носил белый клобук, но с крестом или херувимами; на митре у него был крест, которого не было у митрополита; он носил цветную мантию; перед ним во время выхода и выездов несли не только крест, но и свечи; облачался он посреди церкви, другие архиереи ≈ в алтаре; один только сидел на горном месте; из своих рук причащал архиереев. Если русский патриарх достиг высокого государственного значения, то этим он был обязан тем условиям, при которых пришлось действовать патриархам. Патриарх Иов деятельно работал в пользу избрания Годунова в русские цари; затем, когда явился первый Лжедимитрий и стал серьезно угрожать Годунову, Иов твердо выступил против него, защищая сначала Бориса Годунова, затем его сына Феодора. Он посылал послов к князю Острожскому и польскому духовенству, убеждая их не верить Лжедимитрию, предал его анафеме и в своих посланиях доказывал, что Лжедимитрий не кто иной, как беглый чудовский монах Гришка Отрепьев. Когда самозванец овладел Москвой, Иов был свергнут с патриаршего престола и в простой монашеской рясе был отвезен в Старицкий монастырь. На место Иова патриархом избран рязанский архиерей Игнатий , родом грек, в молодости воспитывавшийся в Риме и до приезда в Россию занимавший кипрскую епископскую кафедру. Он первый из архиереев признал Лжедимитрия царем и за это был возведен в патриархи 24 июня 1605 г. Предположение некоторых духовных историков, что Игнатий был возведен Лжедимитрием в патриархи потому, что по своим убеждениям и характеру мог быть удобен для Рима, не имеет под собой достаточных оснований: новый патриарх разослал грамоты, в которых предписывал молиться, между прочим, о том, чтобы возвысил Господь Бог царскую десницу над латинством и бесерменством. После свержения Лжедимитрия Игнатий переехал в Литву, где принял унию. После Игнатия патриархом естественно был избран человек, наиболее проявивший оппозицию против Лжедимитрия. То был казанский митрополит Гермоген (см.), человек от природы грубый, даже жестокий, но строгий к себе, прямолинейный и стойкий. Он был не в ладах с вновь избранным царем Василием Шуйским, но стоял за него, как за царя венчанного. Когда появился второй Лжедимитрий и народ стал волноваться, Гермоген перенес царевича Димитрия из Углича в Москву и устроил торжественную покаянную процессию в Москве в присутствии вызванного из Старицы ослепшего патриарха Иова: народ каялся в изменах, клятвопреступлениях, убийствах, и патриархи разрешали его. В начале 1609 г. недовольные Шуйским вытащили патриарха Гермогена на лобное место и, тряся его за ворот, потребовали согласия на перемену царя. Патриарх остался тверд, не побоялся толпы и отстоял Шуйского. Когда Шуйский год спустя был свергнут и бояре выдвинули кандидатуру польского королевича Владислава, Гермоген согласился на желание большинства; но с тем, чтобы Владислав перешел в православную веру. В Польшу были отправлены послами князь Голицын и ростовский митрополит Филарет. Через некоторое время к ним пришла грамота от бояр, в которой предписывалось во всем положиться на волю королевскую. Но послы заявили, что грамота от одних бояр для них недействительна: их посылали патриарх, бояре и все люди вместе, а не одни бояре. Когда паны возразили на это, что патриарх ≈ лицо духовное и в светские дела вступаться не должен, то получили в ответ: "изначала у нас так повелось: если великие государственные или земские дела начнутся, то великие государи призывали к себе на собор патриархов, архиепископов и епископов и без их совета ничего не приговаривали и место сделано патриархам с государями рядом: теперь же мы стали безгосударны, и патриарх у нас человек начальный". Переговоры с Владиславом кончились неудачей; в апреле 1611 г. русские послы были отведены пленниками в Мариенбург. Гермоген разрешил русских от присяги Владиславу и стал призывать народ на защиту государства и православия. Кроме патриарха, города не хотели знать другого начальства; к нему они посылали отписки о сборе ратных людей. Польская партия бояр, во главе которой стоял Салтыков, враждебно относилась к Гермогену и потребовала, чтобы он воротил земские ополчения, шедшие к Москве; но патриарх благословил ополчения и проклял изменников отечества. Его посадили под стражу и преградили всякие сношения его с народом. В тюрьме он и умер (1612), заморенный, как говорили, голодом. До 1619 г. русская церковь оставалась без патриарха. Сначала ею управлял казанский митрополит Ефрем, а после его смерти (1614) ≈ митрополит крутицкий Иона, человек необразованный, упрямый и мстительный. В 1619 году митрополит Филарет возвратился из Польши в Москву. Воспользовавшись пребыванием в Москве иерусалимского патриарха Феофана, Михаил Федорович возвел своего отца в патриархи. Как отец царя, Филарет получил титул "великого государя" и занял в государстве место, равное царю: наступило время полного двоевластия (см.). В сфере церковного управления и суда патриарх оставался независимым и никем не стеснялся. В 1625 г. Филарет получил от царя новую грамоту, по которой все духовные лица его епархии, монастыри и церкви с их служителями и крестьянами во всех делах, кроме уголовных, были подчинены суду одного патриарха; если же они имели дело с каким-нибудь светским лицом, то должны были жаловаться в приказы, которые ведали ответчиков. Двор патриарха был устроен по образцу царского. У патриарха были свои свечники, чашники, скатерники, повара, хлебники, пивовары, истопники, конюхи, иконописцы, мастера серебряных и золотых дел и т. п.; были у него и свои бояре, окольничьи, стольники, стряпчие, дворяне, дети боярские, которым поручались патриархом разные дела по управлению. При Филарете в области патриаршего управления начинают выделяться разряды и приказы: в судном приказе, или патриаршем разряде , были сосредоточены все судебные дела; в приказе казенном ≈ дела о ставленниках, а также сборах с вотчин и духовенства; приказ церковных дел ведал дела, касающиеся церковного благочиния; дворцовый приказ заведовал хозяйством патриарха (см. Патриаршие вотчины). Ведомство этих приказов не было, впрочем, строго разграничено и может быть определено только приблизительно. Патриарх по-прежнему вместе с высшим духовенством призывался на земский собор и в царскую думу. По смерти Филарета преемник его, Иоасаф I (1634≈1640), не мог занять такого положения, какое принадлежало отцу царя: он не носил титула великого государя, как и его преемник Иосиф (1640≈1652). При последнем было издано Уложение царя Алексея Михайловича, значительно подрывавшее значение в государстве церковной иерархии вообще и патриарха в частности. Патриарх сидел во время составления Уложения в царской думе и на земском соборе и не протестовал. Учреждением монастырского приказа были уничтожены судебные привилегии духовенства, а следовательно умалена власть патриарха. Главным противником приказа явился патриарх Никон (см.), при котором патриаршая власть достигла небывалого до тех пор развития. Как и Филарета, Никона титуловали "великим государем"; власть патриаршая как бы приравнивалась к власти царской. Монастырский приказ хотя не был уничтожен, но почти бездействовал. Не имело силы и постановление Уложения, запрещавшее увеличение монастырских вотчин: патриаршие вотчины (см.) увеличились за это время с 10000 дворов до 25000. Никон окружил себя царской пышностью и сделался, как царь, недоступен. Архиереи рабски подчинялись всесильному патриарху, беспрекословно сносили все его грубости и исполняли его распоряжения. Патриарх своей властью отбирал у епархий и церквей вотчины и отдавал их на свои монастыри или присоединял к патриаршим владениям. Самовластно поступал Никон и с боярами. Идеалом его было двоевластие в виде светской власти царя и духовной патриарха. С этой целью он как бы в противовес Уложению пересмотрел и дополнил Кормчую, которую издал с приложением подложной грамоты Константина к папе Сильвестру, содержавшей в себе апологию церковной власти и церковных имуществ. Никон хотел убедить царя Алексея Михайловича отменить вовсе Уложение и заменить его Кормчей, но это не удалось. Царь разослал только воеводам для руководства в суде выписки из Номоканона, как бы в дополнение Уложения. Затем стряслась катастрофа над Никоном. Во время удаления патриарха до суда над ним русской церковью правил Питирим , митрополит Крутицкий. Приговор над Никоном был вместе с тем приговором и над П. и его идеалами. Патриаршая власть вводилась в известные рамки; давалось понять, что русский патриарх не всемогущ, что власть его ≈ не самодержавная царская власть. Собор 1667 г. признал, что патриарх не должен носить титула великого государя и вступаться в мирские дела; с другой стороны, однако, признана была независимость духовенства и церковных людей в гражданских делах от мирского суда. Патриархом на соборе 1667 г. был избран тихий, незначительный Иоасаф II (1667≈1673). С этих пор П. начинает терять свое государственное значение После Иоасафа II патриарший престол занимали Питирим (в 1673 г.), Иоаким Савелов (1673≈1690) и Адриан (1690≈1700). Они не играли крупной роли и были заняты обереганием привилегий духовенства вообще и своих в частности, главным образом в судебном отношении. В 1675 г. был закрыт монастырский приказ. В 1689 г. новгородцы били челом патриарху Иоакиму, чтобы духовных лиц судили в гражданских делах не на митрополичьем дворе, а в приказной палате. Патриарх пригрозил новгородцам судом Корея, Дафана и Авирона. В 1700 году, когда была поднята мысль о составлении нового Уложения, патриарх Адриан велел составить свод прав русской церкви ≈ так называемые "Статьи о святительских судах", в которых были собраны выписки из Номоканона, царские уставы и ханские ярлыки; правительству рекомендовалось помнить все это и не отступать от старины. Сближение России с Западной Европой вызвало оппозицию со стороны как Иоакима, так и Адриана. Неспособные возвыситься над рутиной старины, они видели подрыв религии в заимствовании новых форм жизни, в перемене даже внешности русского человека. Умирая, патриарх Иоаким в своем завещании умолял правительство не допускать православных к дружбе с иноземцами и еретиками, запретить последним строить кирхи, разорить уже раньше построенные, не давать иностранцам начальства в полках, не вводить новых обычаев. Адриан намеревался идти по следам Иоакима, но Петр резко оборвал патриарха, и он должен был замолчать; Адриан даже жил не в Москве, а в своем Перервинском монастыре. Не проявляя прямой оппозиции, он молчаливо был главой недовольных, а в лице его и само патриаршество как учреждение было символом недовольства новыми порядками. Поэтому, когда в октябре 1700 г. умер патриарх Адриан, преемника ему не было назначено. Во главе управления церковью был поставлен рязанский митрополит Стефан Яворский с титулом местоблюстителя патриаршего престола. Уже то одно, что местоблюстителем был назначен митрополит рязанский, а не крутицкий, как до тех пор бывало, являлось нововведением. По отношению к церковным делам местоблюститель сохранял права патриарха; для совещания по важным делам он имел при себе очередных епископов из епархий. Так было до 1718 г., когда Петр стал заменять приказы коллегиями с целью объединения однородных предметов государственного управления. На церковь Петр смотрел не с духовной точки зрения, как на общество верующих, а с государственной, как на учреждение правительственное. Эта точка зрения побудила его идею преобразованных им светских учреждений перенести и в область церкви и единоличную власть патриарха заменить коллегией, постоянным собором духовного правительства. Духовная коллегия (синод) явилась высшим церковным и правительственным учреждением в России. В составленном для нее "Духовном Регламенте" (см.) были изложены причины, побудившие царя заменить единоличное управление церкви коллегиальным: 1) в собрании, где много членов, легче может быть отыскана истина; 2) решение собора получает в глазах общества больше силы и значения, чем решение одного лица; 3) при коллегиальном управлении не могут быть остановки в делах вследствие болезни или смерти правительственного лица; 4) при коллегиальном управлении не может быть стремления у духовного правительства сравняться с особой монарха, как это могло быть при патриархах; 5) соборное учреждение может быть хорошей школой для архиереев. На преобразование высшего управления церковью было вытребовано согласие русских архиереев, а также настоятелей степенных монастырей, сената и восточных патриархов. Ср. Патриаршие вотчины. См. А. Зернин, "Учреждение в России П." (в "Архиве историко-юрид. свед." Калачева, кн. 2, пол. I, М., 1855, отд. I, стр. 1 ≈34); M. Полуденский, "Материалы для истории учреждения П. в России" ("Библ. зап.", 1858, ╧ 3); Веляев, "Краткое повествование о российских патриархах" (М., 1786); "Собр. госуд. грам. и догов." (т. II, ╧╧ 50 и 59; т. III, ╧╧ 45, 46, 74); "Патриаршие выходы" (М., 1869). См. также литературу при ст. Духовенство; Митрополит, Никон. Н. В.